А я пойду и высплюсь…

Наше общество давно разделилось на тех, кто работает на себя и на тех, кто работает на людей.

Врачи, хирурги - одна из тех неблагодарных профессий, которая осталась верной людям, обществу, может, поэтому в век больших денег перестала быть престижной и романтичной. Тем не менее осталась по-прежнему востребованной, даже более чем нужной. Врачи вообще у нас, как сказал  президент, товар штучный.

Муниципальные хирурги-травматологи - тем более. Это народ особый. Они, как правило, работают за троих, редко спят, редко едят - у них просто нет на это времени. И нет права на ошибку. Может, поэтому в этой профессии случайные, ленивые не задерживаются.

На одного хирурга-травматолога в нашем районе приходится по 30 тысяч людей, не считая транзитных пассажиров. У нашей больницы второй по протяженности участок федеральной трассы, с которой едва ли не каждый день везут раненых людей. Нагрузка на травматологов колоссальная, и с каждым годом она увеличивается.

Каждый день травматологи идут на работу, не зная, что их ждет. А уходят далеко за полночь. Обеды - на скорую руку, ужины переносятся на неопределенное время.

Владимир АВРАМЕНКО - один из тех врачей, о котором говорят, что он родился  в белом халате. Врач-трудоголик, врач, для которого работа стоит на первом месте. За 32 года хирургической деятельности он лишь однажды брал больничный лист, когда после бесконечных бессонных ночей открылась язва. Узкий специалист,  сильный "кистевик", сшивающий конечности, как принято говорить, с закрытыми глазами, да еще и с редкой в те времена нейрохирургической практикой, он стал работать в Тихорецкой больнице 21 год назад обычным травматологом, когда здесь остро не хватало врачей.

Приехал по приглашению из крупной клиники, имеющей свой научно-исследовательский институт, обслуживающий десятки угольных шахт Кузбасса. С большим опытом и большими надеждами из больницы первой категории он не побоялся перейти в больницу третьей категории. Почти сразу же начал делать те операции, которые делал раньше у себя на родине, брался за тех больных, которых до него, как правило, отправляли на лечение в Краснодар. Ему было непонятно, почему нельзя оперировать пациентов на месте, если есть опыт и знания. Его так научили, он так привык. Без шума, без выпячивания, не обращая внимания на шепот завистников и недоброжелателей.

Ни категории, ни звания, ни редкие слова благодарности не ценны так скромным людям, как однажды сказанные кем-то из профессоров в Краснодаре в далекие 90-е годы слова: «Благодаря этому доктору в Тихорецке снизилась смертность. Он достоин высшей категории».

Владимир Федорович и сейчас не соглашался, чтобы о нем писали в газете. «Мне некогда, у меня тяжелые больные», - и клал трубку. У него нет времени. С утра все расписано по минутам. Палаты - перевязочная - операционная - реанимация, и снова по тому же кругу, не зная, когда закончится рабочий день. Полчаса-час дома - и снова в больницу. В год в таком режиме набегает до шестисот и более пролеченных больных, а это - по шестьсот и более операций, мелких врачи не считают. В связи с этим вспоминается известный анекдот: «Вы говорите, что у нас нет хороших врачей. Хорошо. А я, с вашего позволения, пойду и просто высплюсь».

Всегда выдержанный, никогда не повышающий голоса, мягкий и даже несколько застенчивый - о нем не скажешь, что он потомок кубанского казака. Как правило, таких людей легко обидеть. Он не скажет ничего в ответ. Многие этим пользуются.

Но есть и благодарные больные. Их больше. Для них двери дома всегда открыты. По привычке, они вновь и вновь обращаются за помощью.

Дети пошли в отца. Двое старших выбрали хирургические специальности. Старшая дочь стала нейрохирургом и уже самостоятельно оперирует в краевой больнице. Сын в свободное от учебы время штудирует толстые учебники по ангиохирургии. Младшая тоже заявила отцу, что будет доктором, правда, ей еще далеко до этого. Может, передумает, надеется отец.