О покорении вселенной тихоречанин не мечтал

Семья Козловых в начале 60-х годов. Слева направо: Дмитрий Ильич, сын Владимир, дочь Ольга, жена Зоя Васильевна.

А в итоге Дмитрий Козлов стал выдающимся конструктором космической техники.

12 апреля - День космонавтики в нашей стране. Свой вклад в освоение просторов вселенной внёс Дмитрий Ильича Козлов, выдающийся конструктор космической техники, уроженец Тихорецка. Как получилось, что парень из маленького провинциального городка оказался в числе тех, кто занимался разработкой одного из самых секретных для того времени видов техники?

Сам Козлов на это отвечал только то, что в юности он не мечтал ни о звездах, ни о полетах в стратосферу. Стать ракетчиком ему пришлось, по его собственному признанию, лишь по воле обстоятельств. 13 мая 1946 г. Сталиным было подписано секретное постановление Совета Министров СССР № 1017-419сс «Вопросы реактивного вооружения». Десятки лучших выпускников военно-технических вузов страны были направлены в СКБ завода № 88. Вот как вспоминал свой путь в космонавтику Дмитрий Ильич.

- Когда я со своей семьей некоторое время жил в Новороссийске, то не раз видел черноморских моряков и военные корабли. Наверное, поэтому после окончания школы в 1937 году вместе с одним из приятелей решил поступать в высшее военно-морское училище имени Фрунзе в Ленинграде. Мы отправили туда свои документы, и вскоре нам прислали приглашения. Однако в итоге моего одноклассника приняли в училище, а мне отказали по причине развившейся у меня уже тогда сильной близорукости. И вот когда после приговора медицинской комиссии я в прескверном настроении ходил по городским улицам, мне на глаза вдруг попалась табличка с надписью: «Ленинградский военно-механический институт». Раз институт военно-механический - значит, речь идет о какой-то военной технике, подумал я. Мне подходит!

В мае 1946 г. мы, 18 слушателей курсов Ленинградского военно-механического института, получили новые назначения. Нас направили в городок Подлипки, что под Москвой. Но я со своей молодой женой Зоей Васильевной прибыл сюда на три дня позже всех. С Зоей я был знаком давно - мы учились в одном и том же институте. 26 февраля 1946 года поженились, а уже через несколько дней вселились в отличную трёхкомнатную квартиру совсем не далеко от нашего института. Когда узнали о своем назначении, то поначалу категорически отказывались уезжать из прекрасной ленинградской квартиры в какое-то захолустье. Но уже через два дня мне вдруг принесли грозную телеграмму за подписью самого министра вооружений СССР Д.Ф. Устинова. Текст ее гласил: «Если вы в трехдневный срок не явитесь к месту своего назначения, то будем считать вас трудовым дезертиром со всеми вытекающими последствиями»…

Сергея Павловича Королева я впервые увидел в июле 1946 года, когда мы, молодые инженеры, приехали в местечко Блайхероде в Германии. Никакого особенного впечатления он тогда не произвел. Это был ничем не приметный мужчина в военной форме с погонами полковника, который пригласил нас в одну из комнат, представился и сказал, что руководит всеми работами по изучению немецкой ракеты «Фау-2».

В апреле 1953 года в ходе одного из пусков двигатели первой ступени сработали в нештатном режиме, из-за чего изделие только чуть-чуть приподнялось - а затем рухнуло снова на стартовый стол. Несколько инженеров, в том числе и я, сразу же побежали к ракете. Не дожидаясь, пока остынут ее основные узлы, мы все полезли внутрь конструкции. Но едва приступили к осмотру, как из лопнувшего трубопровода неожиданно произошел выброс паров азотной кислоты. В разной степени досталось всем, а мне азотная кислота угодила прямо в лицо. Хорошо, что я тогда уже носил очки. Поначалу в горячке происшествия вроде бы ничего особенного не почувствовал: выскочил из ракеты и поспешил умыться холодной водой. Однако примерно через месяц обнаружил, что мой левый глаз постепенно стал видеть все хуже и хуже. Вскоре стал слепнуть и правый глаз. Мне все же пришлось пойти к врачам - от медиков мне тогда досталось. В итоге была сделана операция по пересадке хрусталиков на обоих глазах.

 Первые пуски ракеты Р-7 шли в полном соответствии с известным правилом: чем сложнее техника, тем она капризнее. Испытания проходили вовсе не так гладко, как хотелось бы ракетчикам. Первый пуск состоялся 15 мая 1957 года. Взлетевшая ракета поначалу устойчиво шла вверх, но уже через несколько минут после выполнения команды на включение двигателя второй ступени она взорвалась в воздухе. Нужно сказать, что и на первом, и на всех последующих испытаниях присутствовал министр оборонной промышленности СССР Устинов. Я прекрасно помню, как после первого старта он собрал всю нашу команду конструкторов. Мы думали, что сейчас начнется серьезный разнос, но оказалось совсем наоборот. Дмитрий Фёдорович всех нас поздравил с большой удачей. «Напрасно вы раскисли, - говорил он. - Ведь ракета-то со старта ушла. А то, что она где-то там очень высоко взорвалась, не беда: вы же специалисты и быстро установите причину аварии».

    А. ЖИДКОВ, директор Тихорецкого  историко-краеведческого музея.