Откликнитесь те, кто знал Самсонова!

Журналист нашей газеты Георгий Самсонов прошёл фашистские концлагеря и сталинские репрессии, но выдержал испытания и остался настоящим человеком.

Из автобиографии Самсонова Георгия Арсентьевича:

«Родился в 1922 году. Окончил среднюю школу в 1939 году. Тогда же поступил в институт журналистики в Минске. К началу Отечественной войны окончил два курса. Оккупация застала в г. Столбцы, где был на практике. Затем до июня 1942 года находился в г. Гомеле. Был арестован оккупационными властями и депортирован. В 1943 году попал в концлагерь Дахау, в 1944 был переведён в концлагерь Бухенвальд. Освобождён в 1945 году союзными войсками.

В конце 1945 года приехал в Москву, где сначала работал на заводе малолитражных автомобилей, затем учился на библиографическом факультете Московского библиотечного института. Не закончив учёбу, в 1947 году стал работать отв. секретарём районной газеты  в Белоруссии, в 1948 — литсотрудником в областной газете в г. Молодечно. В 1949 г. переехал в г. Тихорецк, здесь работал литсотрудником газеты «Ленинский путь». В 1950 году был репрессирован по надуманному обвинению.

В 1956 году вернулся из Заполярья. Работал в Гомеле на судоремонтном заводе, в г. Тихорецке в средней школе №18. В 1961 году, после реабилитации, вернулся на газетную работу. Сотрудничал с районными газетами в Минской области.

В 1958 году поступил на отделение журналистики Белорусского государственного университета и в 1965 году окончил его».

Эту автобиографию Георгий Артемьевич Самсонов написал 1 февраля 1966 года. В тот день, когда во второй раз пришёл работать в наш «Ленинский путь».

Читаешь эти строки — и дрожь берёт. Представьте только, через какие испытания прошёл наш коллега! Три года ужасов в лагерях смерти, Дахау и Бухенвальда. Шесть лет уже в сталинских лагерях в суровых краях Заполярного круга. И не сломался, не разочаровался в людях, в идеалах, в жизни, наконец. Об этом красноречивее всего говорит уже тот факт, что он 26 (!) лет шёл к своей цели - стать профессиональным журналистом.

И стал им, причём не столько по диплому, сколько по призванию. Вот что рассказал нам бывший коллега Самсонова Фёдор Фёдорович Ершов, с которым они трудились в «Ленинском пути» уже в 60-70-е годы:

- Для меня и моих коллег Георгий Артемьевич был маститым журналистом, мы все у него учились. И вообще мне посчастливилось работать с этим замечательным, эрудированным человеком.

Годы испытаний наложили, конечно, на него отпечаток, он был несколько скрытен. Но одновременно, что удивительно, зная, сколько несчастья пришлось на его долю, оставался жизнерадостен. К примеру, знал множество анекдотов.

И в своей профессиональной деятельности Георгий Артемьевич трусом не был. Он возглавлял в газете отдел писем, и сюда стекались все жалобы тихоречан о нарушениях, которые творили  чиновники. И он не боялся готовить публикации на острые темы, которых хватало, за что не раз получал нагоняй от партийных начальников.

Как несложно понять из автобиографии Самсонова, вся его жизнь на воле связана, в основном, с Тихорецком и Белоруссией. Он как бы разрывался между ними.

В нашем городе Г.А. Самсонов основательно обосновался в 1966 году, когда во второй раз пришёл работать в «Ленинский путь», и оставался здесь до августа 1978-го, проживал на «той стороне», в частном доме по улице Спортивной, 39. Из личной жизни известно немногое: был женат, супруга, Луиза Ивановна Фоменко, на четыре года младше Георгия Артемьевича, и сын Геннадий, 1958 года рождения.

Как сложилась дальнейшая судьба Самсонова и его семьи, нам неизвестно. Если кто-то из читателей владеет информацией, просим сообщить в редакцию по телефону (886196) 7-26-30.

От автора. В конце 80-х годов мне посчастливилось познакомиться с Георгием Артемьевичем, когда он несколько раз заходил в «Ленинский путь» к редактору Евгению Михайловичу Сидорову. Затем на страницах газеты вышло несколько воспоминаний автора о том, что испытал он в фашистских концлагерях. Конечно, мне хотелось побеседовать с Самсоновым и, возможно, узнать много больше из того, что «не для печати».

Однако так и не решился на это, видимо, из-за непреодолимого возрастного барьера в четыре с половиной десятилетия. Сейчас понимаю, что зря.