Последний тополь

Василий Алексеевич Доронин

Ох, как годы летят! Кажется, ещё вчера было оно, босоногое детство, а уже семидесятилетие по осени. Но в памяти всё ещё свежи школьные годы. А были они не простые. Нас, мальчишек пятидесятых, не сравнить с нынешними ни по внешнему виду, ни по уровню развития, ни по культуре воспитания. На сегодняшнюю молодёжь во многом влияют электронные средства информации, для нас предметом подражания были наши учителя.

Сегодня, вспоминая их, спрашиваешь себя: «А какими они были?». Для нас они были авторитетом, людьми высоких идеалов, закаленные четырьмя годами разрушительной войны, преданными своему делу и по-отечески любившие нас, детей.

Об одном из них мой рассказ. Это Василий Алексеевич Доронин.

Родился он в крепкой казачьей семье. Открытого недовольства по поводу коллективизации Доронины не высказывали и поэтому после станичного саботажа в списки кулаков, подкулачников и им сочувствующих не попали.

Учился Василий отлично. Класс был небольшой, всего десять мальчиков и три девочки. Успеваемость была высокой. В сороковом году они закончили 9 классов. Всем хотелось учиться дальше, но десятого класса в станице не было. Пришли они всем классом к директору и вместе написали «челобитную» районному начальству с просьбой открыть в школе десятый класс. И, к всеобщей радости, «наверху» их услышали.

С бала на фронт

Ранней весной 41-го у крыльца школы они посадили тополь и договорились приходить к нему на встречу каждые три года. Сколько было планов, сколько надежд! 16 июня был их выпускной бал. Но всё перечеркнула война. Через неделю многие из них ушли на фронт, а чуть позже и остальные.

Вот что рассказал мой герой основателю станичного музея Н.П. Петухову: «В это время железнодорожная линия подвергалась частым бомбёжкам, поэтому нас пешком, небольшими группами повели в сторону Сталинграда. В городе Котельниково - остановка на пополнение войск. И оттуда тоже пешим строем к Тамбову, где стоял 18-й танковый корпус».

В составе этого корпуса прошел Доронин всю войну и встретил Победу в Вене. Но сколько пришлось пережить за эти годы! Он был участником знаменитого танкового сражения под Прохоровкой, освобождал Орёл, Курск, Белгород, Харьков, Кировоград… Танкист Доронин с однополчанами участвовал в Корсунь-Шевченковской операции и окружении Ясско-Кишенёвской группировки немцев.

Главный кормилец

Домой вернулся героем, вся грудь в орденах. Но только здесь узнал страшную историю, приключившуюся с его отцом. Родные боялись написать ему об этом на фронт. А дело в том, что его отец, ушедший на фронт в начале войны, после тяжелого ранения был комиссован и отправлен домой, а в станице уже были немцы. Как и все, работал на общих работах. После освобождения станицы, считая себя невоеннообязанным, он не явился в полевой военкомат. Его арестовали и навсегда увезли из дома.

Став главным кормильцем в доме, Василий устроился работать продавцом в сельский магазин. Работа нравилась, люди уважали за вежливое отношение, скромность и доброту. Однако в конце года случилось непредвиденное: ревизия вскрыла огромную недостачу. Погасить растрату было нечем, и его взяли под стражу. К тому времени с московской трибуны было заявлено, что сын за отца не отвечает, тем не менее ему напомнили, чей он сын.

Позднее выяснилось, что никакой растраты не было. Просто его доверчивостью воспользовался товаровед и подсунул не отоваренную накладную на большую сумму. Правда вроде бы восторжествовала. Однако, вернувшись домой, Василий чувствовал себя оскорбленным и долго не мог решить, чем ему теперь заняться.

В один из вечеров пришёл он к родной школе. Во время оккупации в ней был постоялый двор, но, отступая, немцы подожгли её. Жившие поблизости станичники смогли справиться с пожаром. Теперь её отремонтировали. С лицевой стороны появился забор, а вдоль него посадили 13 тополей в память выпускников 41-го года. А их тополь уцелел, и его теперь не узнать - стал выше крыши. Василий долго стоял, прислонившись к нему. В памяти всплывали лица его одноклассников. Трое из них погибли, остальные разъехались по городам и весям. У каждого из них теперь своя жизнь и не до встречи, о которой когда-то все они договаривались.

Встреча у школы

Так, в раздумьях, и застал его у тополя незнакомый мужчина и, поздоровавшись, по-военному представился: «Капитан запаса Петухов Николай Петрович, назначен директором школы». Узнав фронтовика поближе, он предложил ему работу учителя русского языка и литературы. Так началась их совместная работа и настоящая мужская дружба. Кроме них в школе работали ещё три фронтовика, и вместе они были основой школьного коллектива.

К осени Василий поступил на заочное отделение Ставропольского пединститута. Вроде бы, всё складывалось хорошо. Его ценили в школе, считали одним из лучших учителей, активно участвовал он во всех школьных мероприятиях, решился вступить в партию.

Но в территориальной парторганизации ему не только отказали, но и напомнили о происхождении. В то же время сменилось школьное руководство. Его перестали ценить, уважать. Сначала освободили от классного руководства, а затем вовсе начались придирки по работе. До ухода на пенсию работал уже физруком и учителем трудового воспитания.

И на пенсии без дела не сидел. Оборудовав столярную мастерскую, стал изготавливать мебель, да не только простую, но и сложную. И это у него неплохо получалось.

Школьная футбольная команда с учителем физкультуры Василием Алексеевичем Дорониным (фото 1973 г.)

Добрая память

Жила семья Дорониных в центре станицы на улице, прилегающей к реке, и его вторым увлечением стала рыбалка. В ней он находил успокоение своей души.

Все эти годы он никогда не забывал о своём тополе. Проходя мимо, любовался его красой. Даже в безветренную погоду он шумел своей листвой, как бы указывая на своё могущество.

В 1986 году в станице открылась новая, 3-этажная школа, а старая опустела и только тополя, как надежные стражи, охраняли её. Со временем здание перешло в руки предпринимателей, и они организовали там магазины.

Однажды, проходя по знакомой дороге, Василий Алексеевич увидел, как у тополя отвалился огромный сук и снёс часть крыши здания бывшей школы. Хозяева крышу починили, а тополь срезали под корень.

Это ли стало причиной, только загрустил мой герой и, не дожив трёх дней до нового столетия, ушёл в мир иной, оставив после себя добрую память и всё, что полагается мужчине: сына, дом и деревья у дома.

P.S. К сожалению, жизнь человеческая, как и деревья, не вечна. Сегодня из тринадцати деревьев осталось только четыре. А сколько осталось в живых из тех, кто их высадил? Ответа на этот вопрос у меня нет. Кстати, один из тринадцати выпускников 41-го года Прокофий Титаренко работал директором тихорецкой школы № 1.

Может, кто-то из родственников, прочтя этот материал, откликнется?

В. МЕТЕЛИН, ст. Новорождественская.