Тихорецкие журналисты, мы помним ваши имена...

5 мая - День кубанской журналистики.

За 29 лет трудовой деятельности в редакции нашей газеты мне посчастливилось поработать со многими талантливыми журналистами.

К сожалению, четверых из них, о которых сейчас пойдёт речь, уже нет рядом с нами. Но в памяти коллег, друзей и многих читателей они остались навсегда. Это Валерий Ткаченко, Владислав Мандражий, Александр Шатковский и Людмила Гринёва.

Репортаж - не выходя из кабинета!

Скажите, как можно написать репортаж с места события на 120-150 газетных строк, не выходя из кабинета? Вопрос, на который вряд ли ответят и знатоки из «Что? Где? Когда?». Между тем ответ есть: для этого надо иметь телефон под рукой, ручку, пару листов бумаги и богатейший опыт работы в редакции.

Именно так часто работал заведующий отделом промышленности, строительства и транспорта газеты «Ленинский путь» Валерий Михайлович Ткаченко. Ему поручили взять шефство надо мной, Александром Масляником, в 1987 г., когда я, начинающий журналист стал корреспондентом районной газеты. И потому всю работу своего непосредственного начальника видел, как говорится, извне.

Утром на летучке редактор Евгений Михайлович Сидоров озвучивал В.М. Ткаченко задачу. К примеру, срочно в номер написать репортаж со стройплощадки роддома в Тихорецке. Валерий Михайлович не тратил времени зря. Он заходил в свой кабинет, брал в руки телефон, звонил прорабу. После этого «отключался» от внешнего мира минут на 15 и всё строчил, строчил, при этом беспощадно выкуривая несколько сигарет «Примы» подряд (Эх, Михалыч, как бы тебе трудно было работать сейчас, при антитабачном законе...).

Вскоре репортаж — с диалогами и прямой речью строителей(!) - был готов, и его можно было смело «запускать» в номер.

- Валерий Михайлович, разве так можно работать? Вы ведь  этих людей, речь которых приводите в репортаже, даже и не видели! - как-то не сдержался я и всё высказал своему шефу, посчитав такую работу халтурой.

Михалыч ничего не произнёс в оправдание, только усмехнулся и сказал: «Поехали!».

Через 10 минут редакционный «уазик» подкинул нас на один из объектов строительства, о котором только что В.М. Ткаченко написал репортаж. Верьте-не верьте, но это факт: здесь его знали все, от начальника участка до рядового каменщика! Так же, как и всех этих работяг знал и сам Валерий Михайлович, подолгу беседуя с ними и получая ту самую информацию, которая потом пригодится в работе. Его новый блокнот только после одной такой поездки был исписан с первой до последней страницы. Секретарь Ольга Владимировна Черкова, когда на следующий день Ткаченко просил выдать ему новый блокнот, то и дело спрашивала его: «Михалыч, ты что, ешь их?».

После той поездки мне стало понятно, что работа Ткаченко — никакая не халтура, а настоящее мастерство районного газетчика. Опыт и знания, полученные на месте событий, он использовал так, как никто другой. Возможно, его творчеству не хватало «изюминки», как принято говорить в журналистских кругах, но без его «быстрых рук» нашей районке было никак не обойтись. И именно за оперативность, которую, смею надеяться, приобрёл за годы совместной работы, я безмерно благодарен Михалычу, своему первому наставнику.

Жить без фотокора нам никак нельзя

Владислав Никитович Мандражий в конце 70-х - начале 90-х годов был известен во всём районе. Скажу без преувеличения — его знали на всех фермах, в растениеводческих бригадах, в заводских цехах и на стройплощадках, где фотокорреспондент  «Ленинского пути» всегда был желанным гостем. Ещё бы, ведь через несколько дней после того, как там побывал Мандражий,  портреты лучших тружеников появлялись на страницах местной газеты. И эти доярки, агрономы, токари и маляры без преувеличения становились популярными на весь район!

Здесь надо добавить, что газета тогда выходила четыре раза в неделю, и в каждом номере — по 5 - 6 фотографий нашего коллеги. Жаль,  в то время в крае не проводились ещё конкурсы типа «Золотой объектив», где наш фотокор имел бы все шансы на победу. Ведь за 14  лет работы в газете Владислав Никитович создал тысячи (!) образов людей.  И многие снимки были не постановочными, а «живыми»:  на них запечатлены мастера своего дела на своём рабочем месте и в динамике. И ведь Мандражий не только снимал героев на фотоаппарат, но и сам проявлял и печатал фотографии, о чём сегодняшним его коллегам по объективу даже и думать не надо.

Особый спрос в газете на фотокора возникал летом, в период жатвы. На две недели редакция переходила на особый, почти «военный» режим работы, когда газета на двух страницах выходила каждый день! А какая может быть передовица о ходе уборочной страды без портрета лидера социалистического соревнования?

Вот и приходилось Владиславу Мандражию разрываться на части — утром он, к примеру,  в полях под Еремизино-Борисовской, днём — в Новорождественской, а к вечеру — в Терновской. И всё для того, чтобы лучшие из лучших на жатве с чувством гордости за свой труд увидели на следующий день свои фотопортреты на страницах районной газеты.

Одна вот беда была у Никитыча. Этот профессионал  своего дела вообще не мог писать. А в должностных инструкциях фотокорреспондента чётко была прописана не только сдача снимков, но и подготовка совсем небольших текстов к ним. Каждое утро Мандражий начинал с того, что шёл к пишущей братии с просьбой, чтобы они написали подтекстовку к фотографии. Особенно страдала от этого заведующая отделом сельского хозяйства Евсеева, соседка по кабинету. Когда фотокор уже вконец доставал её, Любовь Филипповна не выдерживала: «Владислав, когда же ты научишься такую мелочь писать?!».

Ворчали и другие журналисты, но никто не мог отказать Владиславу Никитовичу. Этот мягкий, добрейший и очень аккуратный человек заслуживал искреннего уважения у сотоварищей. Кстати, быть точным во всём его, видимо, научила прежняя работа —  он 17 лет прослужил в органах МВД следователем и экспертом-криминалистом. Вот только тот Мандражий, которого посчастливилось  знать мне, никак не был похож по своему характеру на типичного советского милиционера из книжек - с  горячим сердцем и холодными руками.

Надпись от Игоря Губермана

С Александром Николаевичем Шатковским, в силу возраста и схожести во взглядах - демократических, скажем так, по советским меркам, - мы сразу перешли на «ты». Шли 90-е годы, на мой взгляд — лучшие для всей российской журналистики в целом и для районных газет в частности, хотя далеко и не хлебные. Про гласность тогда даже анекдот ходил в народе. Дескать, это когда собаке на привязи цепь удлинили, а миску отодвинули.

Анекдот анекдотом, а это действительно было время перемен во всём. И Саша Шатковский  своим жёстким пером «выжигал» на страницах нашей газеты — уже «Тихорецкие вести», не «Ленинский путь», все пережитки советского прошлого.

Возможно, сейчас, несколько переосмыслив путь, пройденный нашей страной в те годы неотвратимых перемен, он бы по-другому посмотрел на происходившие события. Но журналистика  - не игра в шахматы с соседом, здесь нельзя взять ход назад, а живёшь настоящим днём.

Так и жил Александр Шатковский, интеллигент, мастер пера с уязвлённой душой. Ему, с богатым, несмотря на возраст, жизненным опытом, пожалуй, не хватало тесных рамок газетных страниц районной газеты. Потому что мыслил он не масштабами Тихорецка или Тихорецкого района, а совсем другими величинами и критериями. Особенно близко было Александру творчество известного советского, а позднее израильского поэта Игоря Губермана, известного своими афористичными и сатирическими четверостишиями. Стихи поэта-диссидента советского времени Шатковский знал наизусть и часто использовал их и в публикациях, и в личных беседах.

Не представляю, как бы сейчас пережил Александр Николаевич разрыв отношений России с Украиной, на которой родился и вырос, которую любил. И абсолютно уверен, что и многое другое, происходящее в нашей стране, ему трудно было бы понять, а  самое главное — принять. Кто знал его, поймут, о чём я говорю, — натура у Саши была тонкая, приспосабливаться он не мог и не хотел.

Сгубила талантливого журналиста, как часто бывает с талантливыми людьми, одна известная на Руси беда. Ещё одной её жертвой стал Сергей Гилуч, прекрасно владевший слогом и образностью изображения событий. Вместе с Шатковским два товарища по несчастью здорово работали в газете «Тихорецк-Экспресс».

Хочется сказать искреннее спасибо нашим коллегам Олегу и Галине Пашковым. Они не забыли своих журналистов, установили им два одинаковых памятника  в виде раскрытой книги. А на надгробии у Шатковского есть надпись, сделанная в честь его памяти  лично Губерманом по просьбе семьи Пашковых...

«Магазин игрушек» и «Родник»

Вот кого, на мой взгляд, меньше всего можно представить журналистом районной газеты, так это Людмилу Тихоновну Гринёву. В районке всё поставлено на поток — каждый день надо оперативно сдавать несколько информаций разной направленности, здесь в цене «всеядность», т. е. умение писать на разные темы, даже не будучи большим специалистом в них.

А Людмила Тихоновна и по профессии и, убеждён, по призванию, что важнее, самый что ни на есть настоящий культработник с большой буквы. Увлечь идеей праздника, написать к нему яркий сценарий и самой же поучаствовать в мероприятии — это удавалось нашей Людочке, как все звали её в редакции, блестяще.

Ещё она писала замечательные стихи, которые публиковались и в нашей газете в 80-90-е годы. Необычайная лиричность, образность и красота слога явно выделяли её среди многих других авторов литературного творчества нашего Тихорецка.

Буквально на днях отыскал в интернете клип песни «Магазин игрушек». Прекрасно помню, как в конце 80-х его не раз показывали по центральному телевидению. Музыка - Аркадия Хаславского, слова — Людмилы Гринёвой, исполнитель - Леонид Грабер. Запись была сделана ещё в 1985 году. Клип, а скорее, видеоряд, как отметили бы специалисты, выполнен простенько, без каких-то компьютерных наворотов. И вместе с тем сразу захватывает и теплотой стихов, и мелодичностью, и, главное, искренностью.

Подобные произведения, к сожалению, сейчас крайне редки. В цене — не качественная музыка и стихи, а бум-бум на всю громкость, незатейливые тексты и побольше всевозможных эффектов — графических, компьютерных и т. д.

И всё же шесть лет работы Л. Гринёвой в редакции не прошли бесследно. Особенно, когда она возглавляла отдел писем, весьма непростой участок работы. Людмила — этот деликатнейший человек — всегда могла найти общий язык и с жалобщиками, и с людьми разных возрастов, смягчая, а чаще и решая, проблемы, обозначенные авторами множества писем, шедших тогда в газету. И при этом занималась своим любимым делом — была ответственной за выпуск литературной страницы «Родник».

Многие тихоречане в те годы публиковались в газете под рубрикой «проба пера». И пусть только единицы связали свою дальнейшую жизнь с прозой и поэзией. Благодаря сотрудничеству с Людмилой Тихоновной большинство из «родниковцев»  узнало, что настоящее творчество может рождаться не только в столицах, но и в глубинке.

Светлая вам память, братья по перу!