Задача - спасти!

Сегодня, в День военно-морского флота в России, мы поздравляем всех тихоречан - моряков, проходящих службу и уже отслуживших на флоте!

Особые поздравления нашим друзьям, постоянным авторам рассказов на нашем сайте о флотской жизни Анатолию АКУЛОВУ из Таллинна, старшему механику в иностранном торговом флоте, и Юрию ТКАЧЕВУ, капитану третьего ранга в запасе, служившему в ВМФ более 25 лет.

Предлагаем рассказ Юрия Ткачёва "Задача - спасти!".

Не вдаваясь в точные архивные данные (если они, конечно, сохранились) я рассказываю о том, что пережил лично. Рассказываю с точки зрения непосредственного ликвидатора тех давних флотских аварий. Заранее прошу меня простить, если где-нибудь допущу неточность. Тем более, прошло с тех пор достаточно много времени – более четверти века.

Сейчас, когда остается только вспоминать флотскую службу, память инстинктивно отбирает всё положительное, хорошее и весёлое. Наверно, каждый человек стремится забыть страшные и неприятные мгновения своей жизни, потому, что положительные эмоции продляют человеческую жизнь.

Хотя, какие могли быть тогда положительные эмоции у флотского спасателя? Вся его служба – постоянное ожидание сигнала тревоги.

Ночуя дома, я подскакиваю среди ночи от звонка в дверь. Это матрос-оповеститель. Ноги в руки и вперёд, в родимую бригаду. А там уже спасательный отряд «разводит пары» и  готовится к выходу по одному из вариантов аварии – пожар, затопление корабля, не вышла на связь вовремя стратегическая «единичка».

Офицеры-спасатели 34 бригады спасательных судов ТОФ. Автор третий справа во втором ряду. 1981 год

Спасательный отряд Тихоокеанского флота (СО) – это компактная группа  первого броска, состоящая из противопожарных кораблей и катеров, спасателей подводных лодок, водолазных судов. Состав спасательного отряда назначается приказом командующего флотом на неделю.

На борту одного из спасательных судов базируется походный штаб спасательного отряда – все офицеры: начальник походного штаба, специалист по водолазным работам, инженер по аварийно-спасательным работам, врач-физиолог.

Мне довелось служить в 34 бригаде спасательных судов ТОФ в должности флагманского специалиста-химика с 1979 по 1985 год, и как минимум неделю в месяц приходилось дежурить в качестве начальника походного штаба.

Готовность к выходу на аварию летом 30 минут, зимой – 40. Пока идет подготовка кораблей к выходу в море, походный штаб должен выработать решение на ликвидацию аварии, а на переходе в точку аварии начальник походного штаба должен доложить командиру спасательного отряда свои предложения.

Чаще всего мы выходили на пожары, которые полыхали, как на военных кораблях, так и на гражданских судах – плавбазах, сухогрузах, танкерах. Часто падали военные самолёты  - тогда шло интенсивное освоение наших первых и последних тяжелых авианесущих крейсеров (ТАКР) «Минск» и «Новороссийск». Обычно пилоты погибали, а самолеты потом искали  наши водолазные суда и тральщики.

Запомнился выход на спасение экипажа дизельной подводной лодки С-178. В октябре 1981 года она столкнулась с рефрижераторным судном и затонула на глубине 27 метров прямо на входе в пролив Босфор Восточный, практически на виду всего Владивостока. Тогда, благодаря умелым действиям спасателей, большая часть экипажа была спасена.

Самоотверженно работали наши водолазные специалисты капитан 3 ранга А. Шеремет, капитан-лейтенант П. Алексейцев, врачи-физиологи - майор медицинской службы О.Васильев, капитаны медицинской службы И. Крамар, А. Морозов.

Не могу забыть трагедию на крупных флотских учениях по высадке десанта. Его высаживали на необорудованное побережье в районе мыса Клерка, под Владивостоком. Это было в августе 1982 года. В числе средств десантирования впервые участвовали и десантные катера на воздушной подушке, только, что поступившие на вооружение ТОФ. Руководил учением командующий ТОФ адмирал В.Сидоров, на флагманском корабле находился прибывший на учение главком ВМФ С. Горшков.

Ночью отряд больших десантных кораблей вышел, следуя строго в кильватер друг другу, из бухты Владимира в район мыса Клерка. В целях маскировки на кораблях все огни были потушены, кроме гакобортных огоньков на юте. Шли практически, в полной темноте. Замыкал колонну кораблей наш океанский спасатель «Машук» под командованием капитана второго ранга И. Кинчина.

Мы – походный штаб СО, были готовы к разного рода чрезвычайным ситуациям и они не заставили себя ждать. Неожиданно небо впереди осветилось от десятков сигнальных ракет, по воде стали шарить лучи прожекторов. Немоту эфира взорвали встревоженные голоса командиров кораблей. Вся конспирация была нарушена ещё до начала десантной операции. Быстро запросили обстановку и выяснили, что у десантного катера на воздушной подушке оторвалась аппарель (для непосвящённых – это опускаемый трап в носовой части десантного корабля).

Катер отработал «полный назад», когда внезапно, без ходовых огней, курс ему пересёк торпедный катер. Инерция движения была такова, что аппарель оторвалась и булькнула в воду, а находившаяся в трюме боевая машина пехоты (БМП) с 12 солдатами-десантниками затонула в море. Учение было скомкано, недовольный главком Горшков улетел в Москву, а мы две недели занимались поиском и подъёмом тел погибших ребят, оружия и самой БМП. У некоторых находили письма, где они сообщали родным, что скоро вернутся домой. До «дембеля» многим из них оставалось меньше двух месяцев. Дома их уже ждали родители, невесты, друзья…

5 января 1984 года. Только, что вернулся домой с тушения крупного пожара на плавбазе «Василий Путинцев», горевшей в Дальзаводе.  Не успел отмыть копоть с лица, привести себя в порядок и поужинать, как за мной приехал наш дежурный ПАЗик. В 165 бригаде ракетных катеров пожар! Это был, пожалуй, самый жуткий и памятный пожар на Тихоокеанском флоте. В бухте Большой Улисс заполыхал ракетный катер с боевыми ракетами на борту. Загорелся и рядом стоящий, торпедный катер с полным боекомплектом артиллерийских снарядов. Чуть впереди от них по пирсу – малый ракетный корабль, стоящий тоже в боевом дежурстве.

Стало ясно – это ЧП флотского масштаба. Таких пожаров на ТОФ ещё никогда не было. На стенке у горящих катеров уже находились командующий ТОФ адмирал Сидоров, начальник штаба ТОФ вице-адмирал Хватов, начальник поисково-спасательной службы ТОФ контр-адмирал Якимчик, масса военачальников рангом пониже.

Мне поставили задачу организовать разведку очага пожара на ракетном катере и доложить обстановку. На обоих катерах, кроме меня, нашей группы разведчиков пожара, вооружённых изолирующими противогазами ИП-6, личного состава военной пожарной команды и командира ракетного катера капитана 3 ранга Г. Заречнева никого не было.

Подошёл, взламывая лёд, спасатель «Жигули», из его лафетов мощными струями ударила вода по раскалённой палубе, по ракетным ангарам, по людям. Мороз сразу превратил мою шинель в ледовый панцирь. Из-за опасности взрыва боеприпасов у рядом стоящего катера притопили корму, где хранились артиллерийские снаряды. Ракетный продолжали тушить водой и пеной.

Люди работали на пределе физических и душевных сил. Не хотелось думать о том, что останется от нас, когда начнут взрываться ракеты. Топить ракетный катер не имело смысла: из-за малой глубины места стоянки, ангары всё равно остались бы над водой. Пожар продолжался восемь часов и был ликвидирован в 4 часа утра. Только тогда мы, мокрые и обледенелые, покинули палубу катера.

Когда я пришел в свою каюту на спасатель «Георгий Козьмин», едва хватило сил раздеться. Выпив почти стакан «шила», как на флоте называют спирт, рухнул на свою койку и проспал до 10 утра мертвым сном. Я, присутствовал на разборе происшествия в штабе флота с нами, спасателями и командованием бригады катеров. Адмирал Сидоров спросил у командира бригады ракетных катеров « Сколько оставалось до взрыва, Солоненко?». Комбриг ответил, что по его расчетам 2-3 минуты. Ракетчики же удивлялись, почему они вообще не взорвались? Какое-то необъяснимое везение…

Светлая память жертвам всех флотских аварий. Мы, выжившие, будем вас помнить до конца жизни. Всегда моряки будут поднимать тост «За тех, кто в море!» и добавлять «Живых и мертвых!».